Андрей Грачёв: «Мы видим конец легенды Путина, которая опиралась на своеобразный общественный договор, создававший режиму комфортные отношения с обществом»

В своём интервью швейцарскому изданию «Le Temps», политолог Андрей Грачёв утверждает что своей сегодняшней риторикой власть в России «ищет себе оправдания на фоне конца легенды Путина», который уже не в силах удовлетворить запрос на экономическую и политическую стабильность, наличие которых «создавали режиму комфортные отношения с обществом»:

Во внутреннем развитии Путина было несколько этапов. Сейчас он ведет поиск некоего идеологического самосознания, которого ему все еще не хватает. Собравшееся вокруг него российское руководство разочаровано прошлым опытом и понимает, что не может быть конкурентоспособным, если будет играть по тем же правилам, что действуют в других странах. Отсюда и стремление установить собственные правила в новом мире. У России, говорят они, будет больше шансов на успех, если она представит себя особой цивилизацией, своего рода самодостаточным миром. Как им кажется, это придаст больше осмысленности новой политике этой России. Эта политика куда больше чем раньше ориентирована на защиту страны от внешнего мира, который представляется агрессивным и антироссийски настроенным. В такой ситуации если бы не возник конфликт вокруг Крыма, придумали бы что-то еще. Российская власть ищет тем самым оправдание для своих политических выходок.
Когда эта система и режим осознают свою нехватку конкурентоспособности, им приходится искать оправдания.
Можно сказать, что сейчас мы видим конец легенды Путина, которая опиралась на своеобразный общественный договор, создававший режиму комфортные отношения с обществом. Договор подразумевал политическую стабильность после хаоса ельцинских лет и опасности распада страны, примером которому стала Чечня. Кроме того, речь шла об экономической стабильности, которая по большей части опиралась на высокие цены на нефть, установившиеся с приходом Путина к власти в 2000 году. В обмен на стабильность и процветание общество было готово принять монополию власти Кремля и президента, не устраивая каких-либо протестов. Сейчас же нарушение первого условия поставило весь договор под угрозу. Поэтому режим ощущает беспокойство. Как мне кажется, предчувствие грядущего кризиса вызвало нервозность руководства и отчасти объясняет его слегка параноидальную реакцию на сокращение сферы влияния и падение статуса в мире…