Воздвижение Креста Господня — первые зазимки

Император Адриан^[1] приказал засыпать землёй Голгофу и Гроб Господень, но через 300 лет Святой равноапостольный Константин Великий^[2], увидел на небе Божие знамение — Крест с надписью «Сим победиши», после чего отправил в Иерусалим свою мать, благочестивую царицу Елену, снабдив её письмом к Патриарху Иерусалимскому Макарию. Cобрав источники, так излагает произошедшее в своём очерке «Чин воздвижения креста», Николай Успенский^[3]:

Как говорит Сократ Схоластик (V век), мать императора Константина Великого, равноапостольная Елена, прибыв в Иерусалим, после тщательных раскопок в нём, обрела Крест Господень, лежавший в земле вместе с крестами двух разбойников. Свидетельство свыше указало Крест Господень. Найденные кресты были возложены поочередно на смертельно больную женщину, которая от прикосновения к ней третьего из крестов исцелилась. Созомен (V век) добавляет ещё одну деталь этого события. Он говорит, что епископ Иерусалимский Макарий начал возлагать на больную кресты один за другим, «сотворив наперёд молитву и дав знать зрителям, что Божественный Крест должен быть тот, который, будучи возложен на женщину, исцелит её от болезни»…

Равноапостольный император Константин повелел воздвигнуть в Иерусалиме величественный и обширный храм в честь Воскресения Христова, включавший в себя и Гроб Господень, и Голгофу. Храм строился около 10 лет. Храм был освящён 13 сентября 335 года и было установлено праздновать Воздвижение Честного и Животворящего Креста. Как отмечает Николай Успенский:

Чин воздвижения Креста, прежде чем получить настоящий свой вид, имел многовековую историю формирования. Известная в науке, как самая ранняя, запись этого чина сохранилась в так называемом Иерусалимском канонаре, относящемся по времени своего происхождения к 634-644 годам.
Первую особенность изложённого чина, сравнительно с современным, составляет употребление в нём не одного, а трёх крестов, из коих украшается и воздвизается и намащается благовониями только один. Вторая особенность чина — не пятикратное воздвизание Креста, а, судя по трём ектениям, трёхкратное. И третья особенность — это омовение воздвигнутого Креста, намащение его благовониями и целование. Все эти особенности, неизвестные современному чину, представляют собою не что иное, как воспроизведение в форме богослужебных обрядов тех исторических обстоятельств, какие имели место, по сообщениям греческих историков, в событии обретения Креста Господня.
В самом деле, в обоих случаях, то есть и в событии обретения Креста Господня и в древнейшем чине воздвижения, мы имеем дело с тремя крестами. Так же не случайно в данном чине и троекратное воздвизание креста или крестов. Оно воспроизводит нам два исторических обстоятельства: воздвижение патриархом Макарием Креста Господня, с одной стороны, и воздвижение трёх крестов на больную женщину, с другой. Ектения и пятидесятикратное «Господи, помилуй» на каждом из трёх воздвизаний обязаны своим происхождением тому моменту, когда, по преданию, патриарх Макарий воздвизал Животворящий Крест, а народ взывал: «Господи, помилуй»; песнопения же, сопровождающие каждое из воздвизаний, говорят об обстоятельстве поочередного возложения крестов на больную женщину… Хотя историки об этом и не говорят, но должно с несомненностью полагать, что Крест Христов, лежавший почти три столетия под землёй, по отыскании его оказался покрытым прахом. Надо думать, что он был тщательно очищен от этого праха, омыт, быть может, намащён благовониями, и потом предложен для целования присутствовавшим. Это всё мы видим в древнейшем чине воздвижения.
Итак, в самом раннем чине воздвижения Креста мы видим воспроизведение исторического события обретения Креста Господня и первого его воздвижения. Самое это историческое событие, таким образом, положило начало чину воздвижения.
Как долго существовал чин воздвижения Креста в том виде, как он описывается в канонаре VII века, то есть с употреблением трёх крестов и трёх воздвизаний,— неизвестно. По-видимому, употребление в чине воздвижения трёх крестов в отдельных церквах имело место и в более позднее время, когда чин воздвижения получил вид, близкий к современному. В требнике XIII века, когда-то принадлежавшем Новгородскому Софийскому собору, говорится, что по окончании чина воздвижения Креста «пойдёт святитель в олтарь несый крест на плещи и с ним попова несуще кресты».
Как видоизменялся чин воздвижения, почему исчезли в нём два креста?
Это обстоятельство, по всей вероятности, не было случайным и имело свои исторические основания. Известно, что в 614 году, когда персы опустошили Палестину и Иерусалим, и патриарх Захария был взят в плен, вместе с ним был унесён завоевателями в Персию и Крест Господень. По мирному договору, заключенному между персами и греками в 628 году, патриарх Захария был освобождён из плена, возвращён был и Крест Господень.
Путь Животворящего Креста, длившийся несколько недель, был непрерывным торжеством во славу Креста Господня. Всюду, где следовала процессия с Животворящим древом, совершались молебствия и поклонение Кресту Господню. По прибытии в Иерусалим, Святой Крест был торжественно водружён на прежнем месте, где он стоял до своего пленения. Празднование же этого события было установлено на 14 сентября,— второй день после дня обретения Креста Господня святой Еленой.^[4]
Празднование двух разных событий из истории Креста Господня в два дня, следующие непосредственно один за другим, послужило к отождествлению этих событий в сознании людей, так что 14 сентября стало праздником и обретения Креста и его возвращения. Обстоятельства же, какими сопровождалось последнее из событий, то есть возвращение Святого Креста из персидского пленения, будучи в памяти людей более свежими, чем имевшие место 300 лет тому назад, отразились на чине воздвижения Креста в сторону его изменения…

Согласно Аполлону Коринфскому^[5]  на Руси Праздник Воздвижения называли «первые зазимки», как заключительный день бабьего лета, третья встреча осени:

На дворе Воздвижение, последняя копна с поля движется, последний воз на гумно торопится!;
На Воздвижение шуба за кафтаном тянется!;
На Воздвижение зипун с шубой сдвинется!;
Воздвижение кафтан сымет, шубу наденет!;
Воздвижение — последний воз сдвинулся с поля, а птица — в отлёт!;
На Воздвижение ни змея и никакой гад по земле сырой не движется!..

Однако, как пишет Коринфский, первые зазимки ещё не пугают в меру зябкого мужика, знающего, что настоящую весть о зиме может принести только Покров-батюшка. Только первый снег, раньше 1(14) октября почти нигде на Руси не выпадающий, и кладёт почин необлыжной стуже. Покров — зазимье: на него — «до обеда осень, а после обеда — зимушка-зима», по народной поговорке, совпадающей с ильинской, гласящей, что «на Илью до обеда лето, а после обеда — осень». По старинной примете:

Воздвижение осень зиме навстречу двигает!..,

а зима, в свой черёд, на этот праздник:

со бела гнезда сымается, к русскому мужику в гости собирается, — семка (говорит) я, зима — зимская, на Святой Руси погощу, серого мужика навещу, хлебальных пирогов поем, пива поотведаю, свадьбы сыграю — отпраздную!..

Воздвижение — постный праздник:

Хоть на воскресный день придись Воздвижение, а всё на него — пятница-середа, постная еда!;
Кто не постит Воздвижению — Кресту Христову, — на того семь грехов воздвигнутся..,

— замечают о строгости однодневного поста Воздвиженского благочестивые блюстители Церковных Уставов:

Кто скороми на Воздвижениев день чурается, — тому семь грехов прощается!; У кого на столе убоина о Воздвижение, — тот все свои молитвы убивает, а новой не знает-не ведает, нечем ему Бога помолить!..

На Воздвижение в старые годы во многих местах воздвигал православный люд обыденки-часовни да церковки малые — по обещанию (в честь праздника). Это считалось особенно угодным Богу. Ещё и до сих пор ставят в этот день по деревенской Руси придорожные кресты обетные, в благодарность за избавление от зла-напасти, морового поветрия, лихого попущения. В обычае воздвигать-поднимать об эту пору и кресты на ново строящихся храмах. Есть местности, где каждый год совершаются на этот праздник крестные ходы вокруг сёл-деревень, что, по народному представлению, ограждает ото всякого лиха на круглый год. Подымают иконы богобоязненные люди на Воздвиженьев день и для обхода полей, — с молитвой о будущем урожае. Молятся «празднику» и о болящих-страждущих, чтобы Господь воздвиг их с одра болезни:

С верою помолиться праведному человеку на Воздвиженьев день, так Животворящий Крест и со смертного ложа подымет!

— говорят в народе, твёрдо памятующем дедовский завет о том, что «правда сильна верою, а вера — правдою», и что одна без другой мертвы на просвещаемой светом Христовым тёмной земле.
По старинному простонародному сказанию, ещё недавно повторявшемуся в среднем Поволжье, на Воздвижение происходит битва-бой между «честью« и «нечестью»:

Поднимаются в этот день, воздвигаются одна на другую две силы: правда и кривда, «свято» и «несвято». И зачинает осиливать наваждение от лукавого, и починает колебаться всё стоящее за веру правую и правду верную. Дрожит-колышется, сотрясается мать-сыра-земля. Но вот воздвигается из недр её Святой Господень Крест; вся вселенная сияет, как солнце, от его нетленных-негаснущих лучей. И тает, как воск от огня, всё злое, нечистое, всё сильное кривдою мира, перед этим лучезарным Крестом. Побеждает всё праведное, всё чистое. И так до скончания века веков,..

— гласит заключительное слово поволжского сказа, свидетельствующего о непоколебимой вере народа в торжество правды, несмотря на обуревающее мир зло, ходящее по свету белому, о бок с чёрной бедой-невзгодою, всё затмевающей, туманящей.
Дума пахаря-народа о хлебе насущном сказалась здесь едва ли не ярче, чем в каких бы то ни было других памятниках его песнотворчества. Эту думу породила власть земли-кормилицы над его стихийной душою, порождавшей не только одних пахарей, но и богатырей. Праздник Воздвижения слывёт «капустницами»:

Старинное поверье советует выбирать капустные семена из кочнов если не на Воздвижение, то на Благовещение. «Ни Воздвиженской, ни благовещенской капусты мороз не бьёт!», — гласит оно, из уст памятливых ко всякой примете старых людей, умудрённых опытом. Они же добавляют к этому, что, при посеве капусты надо пересыпать семена из руки в руку, — иначе, вместо капусты, уродится брюква. Капусты, по их же словам, в четверг не садят: «Посадишь — всю черви поточат!».

Воздвижение начинает ряд осенних весёлых вечеринок, справляющихся и слывущих под именем «капустниц» не только в деревнях, но и в городах (у мещан). В старину в этот день красны девушки, принарядившись в цветное праздничное платьице, хаживали из дома в дом — рубить капусту. Это делалось с весёлыми песнями; гостьям подносилось сусло-пиво, ставились сладкие меда, подавались угощенья-заедки разные (смотря по достатку хозяев). Молодежь-женихи высматривали себе в это время невест-«капустниц». Ввечеру, когда капуста была уже срублена, всюду шло веселье, нередко приводившее к свадьбам, игравшимся о Покров-дне. «Капустенские вечорки» длились две недели, заканчиваясь вместе с сентябрём месяцем. Их ожидала молодежь, как веселого праздника, вроде Масленицы. Немало песен, особого склада и лада, приурочивалось к этому времени, своих, «капустенских», хотя не считалось зазорным петь на «вечорках»и всякие другие, лишь бы складны были да веселы.

comments powered by HyperComments