Нагатинский суд над Дмитрием Дёмушкиным: видеообзор третьего судебного заседания

Третье заседание Нагатинского районного суда г. Москвы над русским националистом Дмитрием Дёмушкиным состоялось 19 мая 2016 года.
В этот раз в качестве свидетеля со стороны защиты был допрошен член Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека Максим Шевченко.
Напомним, что судебный процесс над Дмитрием Дёмушкиным проходит в закрытом режиме. Поэтому по окончании третьего судебного заседания Максим Шевченко и Дмитрий Дёмушкин вместе со своим адвокатом Олегом Колесниковым подробно рассказали главному редактору сайта «АртПолитИнфо» Юрию Горскому о том, как прошёл третий день суда.
Ниже мы предлагаем вашу внимаю полную расшифровку видеоряда, выполненную редакцией сайта «АртПолитИнфо».

[в самом начале видеообзора Юрий Горский обращается к группе молодых людей из КНБ, пришедших поддержать Дмитрия Дёмушкина]

Юрий Горский:
— Ребят, я знаю, что вы не первый раз приходите на судебный процесс по Дмитрию Дёмушкину. Сегодня третий день заседания. У Вас сложилось какое-то общее впечатление, о том, что происходит?

[отвечает один из молодых людей группы поддержки]

Да, сложилось впечатление общего бесправия. Ощущение властного терроризма — спецслужб, судей. То есть, на открытое судебное заседание сперва не пустили, потом сказали, что оно будет закрытым, не обосновав это никак. Выставляется охрана в виде судебных приставов. Что касается Дмитрия Николаевича, мы его знаем лично, посещаем его тренировки. Человек, абсолютно альтруистичный, созидающий, как личность…

Дмитрий Дёмушкин:
Представляете, я, о чём хочу сказать, даже не касаясь своего дела. Уже второй эксперт в суде, из Чувашии, не может дать определение, кто такие «русские». Меня это, знаете, вводит в ступор. Я уже начинаю думать, что это всемирный заговор. Что бояться, действительно, эксперты, в судебном заседании под протокол дать определение слову «русский». Потому, что боятся что-то болтнуть лишнего, видимо. Вы представляете, что в России, сегодня, люди бояться? Мы просим: ну, давайте не научное определение, давайте свою точку зрения. Что это «русские»? Это нация, это этнос? Как Вы считаете? Вы же пишете: «Дёмушкин, восхваляя русских, ущемляет группу граждан по признаку «нерусские». Мы говорим: если есть противопоставление двух групп, Вы нам объясните тогда, что есть «русские»? А она говорит: «это не входит в мои обязанности, я не знаю». Я говорю: «ну, а как же Вы пишите тогда заключение, что противопоставляется что-то чему-то».
Сегодня допрашивали Шевченко, и он говорит, что Евкуров, президент Ингушетии, заявил, что, он считает себя русским…

Максим Шевченко:
Я сказал, что взгляды господина Демушкина близки к взглядам императора Александра III, которого он часто упоминает в качестве примера. Что он является православным человеком, не пропускающим ни церковные праздники, ни посты, ни молитвы. А поэтому считать его экстремистом, крайне неправильно. Кроме этого, прокурор задала мне вопрос относительно лозунга «России — русскую власть», на что я привел пример руководителя Ингушетии, Героя России Юнусбека Евкурова, который сказал про себя, что он — русский…

Дмитрий Дёмушкин:
То же самое заявляли Чеченские деятели. Путин заявил, что мы создали новую общность — русская нация. «Русский мир». Если понимание «русский» — это всё русскоязычные, с точки зрения Путина, Кремля и власти, то, непонятно тогда, кто именно противопоставляется этим русским. Потому, что лозунг у нас про русскую власть, соответственно, это якобы унижает по признаку нации другие народы: группу граждан «нерусские». Но, если у нас «русские» — это все граждане, как утверждает Путин и политики, тогда понятно, что властью может быть только гражданин России. Эксперт тоже теряется. Он даже не пытался выдумать определение. Мне кажется, что их так запугали, что они на сегодняшний день в России боятся произносить это слово. Они, сразу, уходят в какие-то дебри, и говорят, что «русские это такое понятие, что мы даже объяснить не можем». Это, пугающая, на самом деле, тенденция. Я даже больше на это обратил, чем на само уголовное дело.
Ну и да, приехал сегодня Максим Шевченко и выступил свидетелем защиты…

Максим Шевченко:
Что касается общих вопросов, то меня спрашивали: является ли господин Дёмушкин экстремистом? Это были вопросы со стороны защитника. Является ли он общественно опасным человеком? Я дал прямо противоположную оценку господину Дёмушкину, как человеку, который будучи одним из лидеров так называемых, русских националистов, наоборот, всегда шел на контакты с представителями диаспор: кавказских диаспор, среднеазиатских диаспор. С целью недопущения насилия и с целью преодоления розни, и каких-то силовых столкновений между молодёжью. Я привёл несколько примеров таких действий господина Дёмушкина. При этом, я охарактеризовал его, как человека православного, человека, убежденного в своих взглядах. Человека консервативных взглядов, но ни в коем случае, не радикала, и не экстремиста…

Дмитрий Дёмушкин:
Хотя, у нас 15 свидетелей обвинения в деле заявлено, и не с одним свидетелем обвинения, у нас нет противоречий. Потому что первого свидетеля, Георгия Боровикова, который нас оклеветал, они его вынуждены были снять. В связи с тем, что он давал показания не лицу, которое записано в протоколе, а сотруднику ФСБ. Как он сказал: в «неформальной беседе». Но суд, как известно, не интересуют «неформальные беседы» по Дёмушкину, заключенного Боровикова. А все остальные свидетели, не дают обвинительных показаний, кроме того, что: подтверждают, что страница «ВКонтакте», которая была удалена в августе, принадлежала Дмитрию Дёмушкину, и они со мной вели на ней переписку. Но, так как я, ещё на этапе следствия признаю, что это моя страница, и более того, я признаю, что выкладывал фотообзор согласованного «Русского марша», (это свидетели даже не поясняют), этими баннерами, согласованными с властями, у меня противоречий нет. Сегодня обвинение предложило нам снять всех оставшихся свидетелей, которых мы не допросили, просто, огласив их показания. Мы с этим согласились. Потому, что противоречий у нас с ними ни с одним нет. Там будут ещё допрошены свидетели защиты. Известные люди. Там сегодня член Президентского совета по межнациональным отношениям допрашивался. Член Общественной палаты. И так далее. С которым мы, как раз и взаимодействовали, работая по межнациональным отношениям. Делали «Центры быстрого реагирования». Сегодня Шевченко Максим Леонардович очень подробно про это рассказал. Привел примеры, привёл фамилии. Поездки по Кавказу, то, что мы в парламенте Чечни выступали, на межнациональном совете. Конечно, он, тоже уничтожил обвинение…

Максим Шевченко:
И поэтому, словосочетание «русский», ни в коем случае, не может восприниматься как экстремистское. Безусловно, в России — «России — русскую власть», это значит, что власть должна быть ответственна перед гражданами, ответственна перед Россией, ответственна перед конституцией Российской Федерации. В этом была моя позиция. Я считал и считаю, что преследование господина Дёмушкина, является преследованием его, как гражданина, отказывающегося сломаться перед давлением силовых структур. Я лично, готов заявить, что буду защищать его. Потому, что я считаю его деятельность общественно полезной, общественно значимой, и призываю силовые структуры прекратить преследование и давление на Дмитрия Дёмушкина…

Дмитрий Дёмушкин:
Вы поймите, здесь как бы два ключа обвинения. Первый — это сама картинка. Эксперт с нарушениями сделал экспертизу, и её опровергли московские коллеги. Второе — мало выложить картинку с баннером «Русского марша», она же официальная, и «Лайф ньюз» её выкладывал, и кто угодно. Надо ведь ещё доказать умысел. То, что картинка выложена не просто для ознакомительных целей, что, вот, прошло согласованное мероприятие, там 100 фотографий с этого марша, а выложена, именно, с целью разжигания межнациональной розни. А вот с этим, у следствия и у суда — большие проблемы. Потому, что межнациональная рознь доказывается невитиевато. Они заявляют, что Дёмушкин был лидером двух запрещённых ныне организаций: «славянского союза», и объединения «Русские». А в связи с тем, что он был лидером экстремистских организаций, и судебные решения о закрытии лежат, значит всё, что он выкладывает, мы подозреваем, что он выкладывает исключительно с целью разжигания межнациональной розни. Хотя, сама межнациональная рознь, при закрытии обоих объединений не фигурировала. Как Вы понимаете, это уголовно наказуемое деяние, а у нас фигурировали лишь признаки наличия каких-то лиц и не соответствие устава. Якобы любыми средствами мы должны исполнять устав, наши цели и задачи. Суд подозревал, что ещё и экстремистскими, незаконными, дескать, не конституционными в том числе. У нас нет там разжигания. А другого доказательства у них нету. А все свидетели обвинения, которых допросили, говорят, что Дёмушкин рознь не разжигал, и более того, всегда предостерегал соратников. Собственно, в деле больше нет никаких доказательств. И Шевченко сегодня это фактически разгромил, тоже сказав, что Дёмушкин не разжигал, а наоборот работал на межнациональное согласие…

Максим Шевченко:
Я слышал о многих радикальных националистах, которых никто не преследует, которые занимаются откровенно экстремистской деятельностью. Но, очевидно, находясь под крышей спецслужб, они совершенно спокойно живут, и продолжают свою экстремистскую деятельность. Свободный же человек, православный, русский человек, который выступает за целостность нашей страны, за единство нашей страны, за права и достоинство русского народа, подвергается преследованию и давлению. Я считаю, это вопиющая ситуация. Ещё раз, я подчеркиваю, что все люди, всех взглядов: демократы, либералы, консерваторы, монархисты, националисты, интернационалисты — должны выступить сегодня в защиту Дмитрия Дёмушкина. Потому, что защита его прав — это защита конституционных прав, свобод, и гражданских свобод, которые нам гарантированы основным законом нашей страны…

Дмитрий Дёмушкин:
Но, мы не сомневаемся, что приговор будет обвинительным, потому, что там присутствует ЗКС ФСБ, присутствуют представители центрального аппарата МВД и присутствуют и представители ЦПЭ ГУВД. Три ведомства здесь присутствуют. И они без сомнения уже с судьей там договаривались. Я не могу, конечно, их обвинять, что это сговор, но я по-человечески в этом уверен. Что обвинительное заключение и обвинительное решение по делу будет. Что оно должно быть. Более того, неформально, мне сотрудники это говорили. Им всё равно, кто и что за нас там будет предоставлять, и кто что будет говорить. Это, вне сомнения, политическое дело, с политическим контекстом и политическим заказом. На сегодняшний день понятно, что никакая картинка, которая лежит в каждой второй анкете у моих друзей, фотообзор «Русского марша», не послужила бы поводом для возбуждения дела, в другой ситуации, если бы не было политического заказа в отношении, конкретно, Дёмушкина. Сотрудники в неформальной беседе поясняют, что у них есть четкое понимание, чторРусский национализм нужно переформатировать. Конкретно было сказано, что Дёмушкина и твоего финансиста (как они сказали), Белова, хотя это не правда, Белов никогда не финансировал ни ЭПО «Русские», ничего, надо убрать. На ваше место будут поставлены другие люди. Я не буду их называть, хотя, они, даже назвали людей, которых они будут ставить на наше место. Они будут использовать спойлеров, откровенных дегенератов, для картинки, чтобы показать: вот, смотрите — «русский национализм», и будут пытаться ставить своих людей с более лояльной позицией к тем процессам, которые сейчас в нашей стране идут. То есть, им нужно, что бы поддерживали бойню на Украине, чтобы русских националистов — радикалов, посылали на утилизацию туда. Что мы, вступив в конфликт, категорически отказались делать. Это не для красного словца, это так и есть. Это было давление. Восемь часов длилась первая беседа. Что бы вы понимали, нам угрожали и угрожали вплоть до расправы. Это была очень жесткая беседа…

[Юрий Горский обращаеться к адвокату Дмитрия Дёмушкина — Олегу Колесникову]

Юрий Горский:
— С Вашей профессиональной точки зрения, что это за суд? Это конец судебной системы Российской федерации, или, у неё в «загашнике» ещё что-то есть?

Олег Колесников:
Давайте так, судебная система закончилась ещё в 1917 году. Если она ещё была при Советском союзе, то при России, она закончилась окончательно и бесповоротно. Как пример, вот вам, пожалуйста, по Дмитрию Дёмушкину. Судебный процесс закрыли. Я три раза при допросе свидетеля спросил несколько уточнений, что под диктовку записал. Огласил — непроцессуально. И вот, Дёмушкин заявил ходатайство, на оглашение протокола. Так вот, из трёх слов, было записано только два, а основное слово, как исследование части баннера — нет. Это даёт основания полагать, что идёт свободная запись на усмотрение суда…

Дмитрий Дёмушкин:
Но ничего не поделаешь. Я принял решение. Я знал, что будет возбуждено дело. Они угрожали в течение года его возбудить. Я знал, что дальше у меня будет. Но, я принял решение, все равно остаться в России, не бежать отсюда. Так же, как и Александр Белов принял решение — оставаться. Мы, не можем себе позволить, как лидеры русских националистов оклеветать и оболгать нас, когда мы уедем. Нас объявят беглецами, врагами, испугавшимися. Это осознанное решение. Пусть ломают, пусть судят. Что бы ни было, остаться в России, и отвечать на все обвинения в суде. Мы, конечно, надеялись, что они не поступят так подло, не закроют процесс. Мы всё-таки думали, о них хорошо. Были лучшего мнения. У нас ведь беспрецедентное решение. Мало того, что у нас закрыли процесс, безосновательно, так ещё и запретили аудио запись. Мы, фактически, не можем узнать, что есть в протоколах судебного заседания. Что они там напишут. Мы не сможем их сверить. Не с чем. Они напишут, что тот-то, тот-то заявил, что Дёмушкин мерзавец, фашист, людоед и т. д.
Мы не сможем, в самом деле, как-то опровергнуть это путём сравнения. Потому, как процесс закрытый, аудио записи нет, адвокату, да и никому, записывать не дали. Мы не можем даже жалобу написать касаемо суда. Получается такая ситуация, где я думаю, они будут просто фальсифицировать. Они будут в открытую что-то писать, что-то такое, что-то выбирать, хотя, там и выбирать нечего. Либо, ФСБ нас удивит. Они привезут, какого-нибудь бедолагу, поломанного совсем, который будет объяснять, что Дёмушкин ему лично сказал, что: «съест всех нерусских, если увидит» …

[Дмитрий Дёмушкин обращается к Олегу Колесникову]

— Суть юридического спора вообще, есть тут в деле, или нет? Если даже Шевченко говорит — я порой не понимаю, что именно мы пытаемся доказать?

Олег Колесников:
Дело в том, что нужно подчеркнуть, как сказал Шевченко: «Я как эксперт по национальным отношениям, не вижу здесь нарушений» Конституции Российской Федерации. Нам, этого достаточно, так как общественно-политический деятель, знаменитый журналист даёт такое заключение. Нам, этого достаточно…

Юрий Горский:
— А его выступление запротоколировано? К делу оно будет приобщено?

Олег Колесников:
Да. Оно запротоколировано… Я надеюсь, что всё, что он сказал, будет запротоколировано…

Дмитрий Дёмушкин:
Я не знаю, что они ещё могут придумать. Я вижу, они нервничают, все сыпется. Хотя, казалось бы, у нас в политических делах, если тебе сверху дали команду, то все нормально, мы тебя прикроем. Судя по всему, судья не боится. Она понимает, что не клеиться, но не боится. Она понимает, что Егорова её прикроет в Мосгорсуде. Я почему понял, что они тут ничего не решают: когда пришли журналисты на первое заседание, прокурор встал, и попросил процесс сделать закрытым. Причём, никак это не обосновав, не дав никакой ссылки. И судья принимает решение о закрытии процесса, говоря о том, что это, для безопасности свидетелей. Вы, поняли, это не прокурор сказал, он до этого даже не задумался, а судья. Судья мотивировку закрытия процесса — придумала сама. Когда за час до суда журналисты пошли аккредитоваться, оказалось, им уже сказали: не надо вам никакой аккредитации, суд будет закрытый. То есть: до того, как прокурор подал формулировку о закрытии процесса, и судья её, якобы, посовещавшись сама с собой, рассмотрела, уже за час до этого в секретариате суда знали, что суд будет закрытый. Понятно, что решение принималось заранее. Более того, приведу Вам ещё один пример: когда в СМИ с мох слов прошло заявление, что процесс закрытый, мои слова тут же были опровергнуты. Пресс секретарь тут же заявила в СМИ, что Дёмушкин не прав, закрыто только предварительное заседание, Вы можете это в сети посмотреть, все остальные будут открытые. После того, как я опубликовал решение суда о закрытом процессе, суд выпустил опровержение на своё опровержение моих слов. Да, действительно суд закрытый. Как такая путаница могла возникнуть? Я Вам расскажу. Опровержение о том, что процесс якобы закрытый, выпустил не Нагатинский суд, а Московский городской. Они выпустили. А потом, поняв, что здесь есть такое решение, опроверг уже Нагатинский суд. Хотя, и то и другое заявление, были от Нагатинского суда. Из этого можете сделать вывод: если Мосгорсуд делает заявления для прессы, представляясь Нагатинским судом, то ясно, что дело слушается не здесь.

[Дёмушкин показывает рукой на здание Нагатинского суда]

Здесь, ничего не слушается. Все слушается в Администрации президента, потом, на Лубянке, в центральном аппарате ФСБ. Я, даже знаю фамилии людей, которые непосредственно это решение принимали, и на совещании меня конкретно обсуждали. Причём, не буду, опять же, называть фамилию, человек мою биографию на память от школы цитировал. В ранге, одного из руководителей. А потом уже, Мосгорсуд передал уже рассматривать бедной судье.

[над головой слышится шум вертолётных лопастей и Дёмушкин иронично произносит]

Вот, ещё и вертолеты пустили…

И бедной судье, уже дали на рассмотрение. Она, конечно, может и рада бы отделаться. Элионора Суреновна Ванина, сидит и понимает, что это ничем хорошим не закончиться. Но, тем не менее, решение будет принято и озвучено. Несмотря на доказательства, здравый смысл, и на все остальное.
Кстати, сегодня Шевченко выступая в суде, разобрав этот баннер, сказал, что не видит ничего плохого в этом баннере, и ничего плохого в этом лозунге. Это человек, который (напомню) в Совете при президенте РФ представляет межнациональные отношения. Если даже эксперт такого уровня, член общественной палаты по международным отношениям не увидел в этой фразе ничего предосудительного, видимо только эксперт из Чувашии смог это разглядеть. Она год, кстати, эксперт. Сегодня её допрашивали. Это молодая девчонка, студентка, которая даже определение слову «русский» не может дать, но при этом утверждает, что непременно Дёмушкин разжигал рознь между русскими и «нерусскими» …^*